Дверь – это обман.
Из самого ужасного места можно выйти. Открыть дверь, шагнуть за порог и не возвращаться! Если, конечно, дверь на самом деле существует. Но что если дверь – это просто обман? (мистика)
Психиатрическая клиника Артиаполиса официально называлась «Центр душевного здоровья», хотя чаще всего ее называли просто и прямо – психушкой. Ее скучное серое здание повидало много странных людей. Кто-то здесь был буйным и рвался убивать, а кто-то просто сидел на стуле и повторял себе под нос одни и те же фразы, целый день. Кого-то приходилось держать под замком, а кто-то боялся выйти из своей палаты.
Пациент палаты 143 оставался заперт, как положено по больничным правилам, хотя его вполне можно было оставить наедине с открытой дверью. Он бы не ушел, даже если бы его попросили уйти.
Два санитара шли к его палате. Молодые, совсем недавно попавшие в дурдом – хотя пока еще с наружной стороны дверей и решеток. Один, чуть старше второго, явно искал способ произвести впечатление своим опытом. Он и открыл дверь камеры 143.
– Смотри, прикол! – сказал он, и показал на пациента, сидящего в дальнем углу на полу.
– Эй, там! Вы свободны! Давайте, можно уходить!
– Ты сдурел? – второй попытался закрыть дверь.
– Погоди ты! – отмахнулся первый. – Смотрим. Я же говорю – прикол!
Он вошел и помог пациенту подняться.
– Вы понимаете меня? Вас выписывают, идите! Идите домой, прямо через дверь, – он подвел пациента к двери и отпустил. Тот равнодушно посмотрел на выход.
– Нет здесь двери! Дверь – это обман, – сказал пациент, вернулся в угол, сел на пол и затих.
– Вот так вот! – санитар прикрыл дверь и торжествующе обернулся к своему младшему коллеге. – Приколюха, да? Он уходить отказывается! Говорит, что двери нет и уйти нельзя. Его даже если в коридор вытолкать, он сам обратно вернется. Он тут уже второй с такими заскоками.
– Пошли уже! – первый отвернулся от двери. – Пока нас не застукали. Уволят же!
Они ушли, а пациент камеры 143 остался сидеть в своем углу. Спиной к двери, в которую мог уйти в любой момент. Но дверь – это просто обман.
***
Вопль напугал птиц и их возмущенные крики смешались с человеческим голосом. Голос удалялся и перешел в плеск воды.
– Вот же придурок, прыгнул! – Надар осторожно наклонился и посмотрел вниз с обрыва. Метрах в десяти внизу голова Диона вынырнула на поверхность.
– Я говорил, реально прыгнуть! – завопила голова. – А ты: «Убьешься, убьешься!» – с тебя пиво!
Дион восторженно завопил.
– Ты сперва обратно забраться сумей, дебил! – Надар плюнул вниз, но не попал в голову, и отошел от скалы.
Экстремальный туризм – штука интересная, но каждый в команде Королей Захолустья понимал его по-своему.
Для Диона, тощего крикливого доходяги, это значило вопли в лесу и безумия, вроде прыжка со скалы или селфи на фоне дикого медведя. Для красотки Виды – выпивку в диких зарослях, куда и медведи-то редко заходят. Надар не терял надежды получить от нее и что-то еще, чем можно заняться в кустах, без свидетелей, но так и не продвинулся дальше игривого поцелуя.
А для него самого экстрим означал вовсе не деревья и горные озера. Природу Надар скорее терпел, чем любил, и мирился с отсутствием туалета и изобилием насекомых только во имя Виды. Он предпочитал дикие места, созданные людьми – заброшенные заводы, древние церкви, всеми забытые склепы. Места мрачные, полные разрушения и смерти, места, за которыми тянется слава домов с привидениями. Он верил в призраков, хотя пока не встретил ни одного, но еще больше верил в твердость собственных нервов, а ролики, снятые на могилах серийных убийц, всегда находили свою аудиторию в сети.
Как только сходил снег, Короли Захолустья запасались пивом, заводили внедорожник Диона, и начинался спор, переходивший на крик. Каждый предлагал свой маршрут, и никто не хотел слушать других. Иногда Надару удавалось перекричать остальных. Иногда – нет.
Новая цель команды Королей Захолустья приближалась. Перекричать остальных в этот раз не удалось, и команда неспешно, с перерывами на ночлег, обед и выпивку, двигалась к сгоревшему поселку. В момент опьянения вечеринка на пепелище, среди дикого леса, показалась хорошей затеей. Руины, останки лесопилки, еще один высокий обрыв, а если повезет – то и парочка настоящий скелетов в роли собутыльников. Загул в духе Королей Захолустья!
-А я вам говорю, это тоска будет, полная! – Надар швырнул жестяную баку с обрыва. Содержимое банки уже перетекло его желудок. – Там ни хрена же нет интересного! Просто горелые доски в лесу.
-А тебе что надо? – Вида швырнула свою банку следом – Команду стриптизерш? Или опять затянешь бодягу про свой дом с привидениями?
-Это не дом с привидениями! Мы же все равно мимо будем проходить, там крюк минут на десять всего. Там когда людей везли в эвакуацию…
-А у тебя паук по руке ползет! – ласково сообщила Вида.
Ее хохот почти заглушил вопль Надара, пока он скакал по траве и пытался смахнуть воображаемого паука.
-Сука! – сказал он, и умолк.
Никто в команде не слушал его историю про безумие номера 22, хотя повторить ее он успел много раз. Когда лесной пожар подошел к домам, поселок стал ловушкой, из которой не всем удалось вырваться. Счастливчики выбрались из огня и оказались в городке по соседству, за рекой. Погорельцы заселились в придорожный отель, в маленькие домики на окраине леса, а потом разъехались кто куда. Все, кроме одного.
В этой истории не было загадочных смертей и призраков, всего лишь один безумец. Стена огня, горящие дома, горящие люди – не каждый сможет такое выдержать, и никто не удивлялся, когда постоялец номера 22 оказался не в себе. Остальные погорельцы разъезжались, а он просто сидел в углу и отказывался шевелиться, пока санитары забирали его и выносили на носилках.
-Там нет двери! Это обман! – это все, что от него услышали.
-Там нет двери!– так сказал и следующий за ним, тот, кого унесли из номера через пару недель.
Номер 22 обрастал легендами, и никто точно не скажет, сколько людей покинули его на носилках санитаров. Никто не скажет даже, было это на самом деле, или только один сумасшедший отказался уходить. Рассказчик страшной истории не ни за что не откажет себе в удовольствии добавить в нее пару жутких деталей, и вот уже одна жертва превращается в десятки погибших людей. Причем погибших недавно, хотя отель давно разорился, его владелец уехал, не потрудившись запереть двери, и никто больше не жил в номере 22. Никто, кроме слухов про пропавшие семьи, сборища сатанистов и тайное логово маньяка-людоеда.
Надар не верил слухам, но верил, что ночевка в местечке с такой репутацией станет отличным роликом в сети, и прославит его среди поклонников программ вроде «Искатель Тьмы» и «Охота на НЛО». Да и ночевать на кровати в номере отеля куда удобнее, чем в палатке. Но Короли Захолустья избрали путь, и путь этот вел мимо отеля, в сгоревший поселок.
-Короче, так! – Надар замахал мокрому Диону, который уже карабкался на берег. – Иди сюда и слушай здесь мою истину! Вы орите песни, скачите со скал, а я все равно заеду в отель. Заберете меня по дороге домой, и еще завидовать будете. Я-то высплюсь, а вас опять комары сожрут.
-Спорим, ты сбежишь? – Вида дернула кольцо на новой банке, и та зашипела, заливая ее одежду теплой пеной. – Выскочишь и сбежишь, как в той церкви, помнишь?
-Церковь разваливалась, мне чуть потолок на башку не упал! Я поэтому и сбежал. А тут я до утра за порог вообще не шагну. Буду сидеть на кровати, и с места не двинусь.
-На кровати? Ну, посмотрим, какой ты у нас смельчак. Смотри, застану тебя на кровати, может, ты даже приз на ней получишь!
Дион одобрительно завопил:
-Потрахушки! Тили-тесто!
-Вы придурки, вы же в курсе? – спросил Надар.
И да, они были в курсе.
***
Самые скучные места на земле – больничные палаты и залы ожидания. Единственное, что может с ними поспорить – это крохотный домик в лесу, в котором должны обитать призраки.
Слой пыли покрыл пол номера, и Надар демонстративно поставил ногу за порог. Убрал, вынул телефон и включил видео.
– Мой первый след на пути к безумию, оставленный на полу номера 22! Вот он, наконец, тот самый, легендарный номер, в котором все жильцы сходили с ума, десятками, один за другим. Посмотрим, что тут теперь.
Он провел телефоном, и линза камеры прошлась по запыленному столу, запыленному окну, по кровати, на которой очень давно не ночевал никто, кроме тараканов. Эти жильцы номера не боялись безумия, но не любили свет, и начали разбегаться.
-Так себе сервис, но зато бесплатно! – добавил Надар за кадром, отошел с пути вереницы насекомых и повернул камеру к себе.
– Номер не заперт – видимо, его бывшему хозяину было уже все равно, поселятся в нем бомжи или нет. А поселился в нем я, Надар Атьен, Король Захолустья.
Он выключил камеру, и вошел в номер. Гром не грянул с небес и порыв холодного ветра не захлопнул дверь. Старый номер давно не знал гостей, но призраки не водились в нем, не гремели цепями. Надар подергал оконную раму, с трудом открыл ее, запуская внутрь немного свежего воздуха, и шарахнулся в сторону, когда перепуганный паучок свалился ему под ноги.
Одеяло и простынь полетели с кровати на пол. Надар пинками выбросил их из номера. Не хватало еще, что бы какая-то многоногая мерзость ползала там, когда он ляжет спать. Он плюхнулся на голый матрас. Вот, так куда безопаснее! Теперь надо дождаться утра, когда за ним придет остальная команда, и можно ставить себе в коллекцию ночевку в еще одном проклятом месте.
Он пошарил рукой и не глядя подцепил рюкзак. В нем есть то, что сгладит скуку таких приключений – пузатая фляга для воды, доверху наполненная дешевым коньяком, и пачка сигарет. Надар сделал затяжку, и табачный дым смешался с вонючим воздухом комнаты. Он осторожно положил сигарету на край стола, сделал глоток из фляжки. Обжигающий нектар проложил себе дорогу в пищевод, и воздух сразу показался не таким уж и вонючим. Надар растекся по матрасу, сделал еще глоток.
Тонкая твердая лапка прикоснулась к его губам. Он вздрогнул и провел по ним ладонью. Пальцы нащупали хитиновый панцирь.
-Твою ж! – завопил он, и вскочил.
Пузатая фляжка упала на кровать. Коньяк лился на нее, впитывался в матрас, пока Надар отплясывал на кровати. Он лупил себе по лицу и едва не расквасил нос. Толстый жук слетел с его губ, плюхнулся на пол, а Надар прыгнул следом, и несколько ударов подошвы превратили жука во влажное пятно на полу.
-Гадость! – Надар тщательно обтер подошву о грязный пол номера.
Многоногая мерзость не должна соседствовать с людьми! Он обтер губы. Кажется, поганец был один. Упал с потолка, наверное. Возможно, коньяк еще получится спасти! Он повернулся к кровати, протянул руку и замер, не касаясь фляги.
Еще одна длинная лапка высунулось из ее горлышка.
И еще одна.
Надар сделал шаг назад. Лапки множились, и длинное тело, поделенное на сегменты, вытекало из горлышка вместе с коньяком. Откормленная сколопендра, сороконожка, выбиралась из его напитка. Глоток, добравшийся до желудка Надара, подступил к горлу, и он согнулся, пачкая пол содержимым желудка. Остатки пива, глоток коньяка, куски еды. И комок тараканов, проглоченных вместе с коньяком.
Надар шарахнулся в сторону. Эта мразь у него внутри! Он проглотил насекомых, и они ползали внутри него! Когда из фляжки показались первые пауки, Надар вспомнил, где дверь. Никто не мешал ему уйти, он рванул ручку и почти выпал наружу.
Еще долго он сидел на траве и отплевывался, вытирал рот, и не мог встать. Руки тряслись, но сердце чуть замедлилось, и голова чуть прояснилась. Не мог он видеть все это на самом деле! Не могла во фляжке коньяка сидеть сороконожка, длиной с его руку, и куча живых пауков. Не мог он проглотить комок тараканов, и не заметить этого.
– Это все глюк, по любому! Мне все показалось,– сказал он сам себе и постарался поверить. – Просто глюк. Просто хватит пить. Вот сейчас как войду в номер! А там и нет ничего.
В номере остались его рюкзак, телефон и самолюбие. Надар Атьен не сбегает из проклятых мест! Он отлично выспался в склепе, в компании пяти трупов, и видел прекрасные сны на могиле серийного убийцы. А это просто заброшенный домик в лесу, где какой-то придумок после пожара немного спятил. Хватит пить, вот и все!
– Хватит пить! – прошептал Надар, добавил парочку ругательств и поднялся. Хотя бы телефон надо забрать.
Он осторожно приоткрыл дверь и отпрыгнул. Волна членистоногих не выплеснулась в щелочку. Никаких лапок и хитиновых панцирей. Он вошел внутрь. Пятно, покинувшее его желудок, осталось на полу, но тараканов там не было видно. Пауки и сороконожки не ползали по комнате, только коньяк впитывался в матрас, и добавлял свой аромат к табаку и затхлости.
Надар обошел кровать стороной, и двумя пальцами вытряхнул на пол пожитки из рюкзака. Никого! Никаких пауков. Он сунул все обратно, забросил сверху телефон и шагнул к двери. Дернул ручку.
Дверь не открылась.
Новый аромат вмешался в букет запахов комнаты. Дым, но не табачный, а похожий на дым от костра. Надар обернулся. Сигарета, забытая на краю стола, все еще горела. А вместе с ней горел стол. Пламя обгрызло его край и растекалось теперь по столешнице. Дерево не горит так быстро, но оно горело и сыпало искрами. Яркий маленький огонек поднялся в воздух, и по высокой душе спикировал на кровать, в коньячное пятно.
-Вашу ж мать! Коньяк так не горит! – заорал Надар, и навалился на дверь.
Коньяк не может загореться от случайной искры, но он горел. Горел матрас, пол, огонь отрезал путь к окну.
-Да вашу ж мать! – снова заорал Надар, и ударил в дверь всем телом. Дверь открылась, легко, без сопротивления. Он вылетел наружу и растянулся на траве.
– На хер все! – пробормотал он, и пополз подальше от номера.
Когда он встал и оглянулся, номер 22 пылал. Огонь вырывался из окон, пламя гудело, и сухие ветки соседних деревьев начали тлеть. Надар плюнул в траву, и пошел туда, где была дорога, если он правильно запомнил путь. И даже не вспомнил про команду Королей Захолустья. Хватит! Эти придурки могут сидеть в своем лесу хоть до китайской пасхи, а он пойдет домой!
В этих краях редко ездили машины, но ему повезло, и долго ждать не пришлось. Лесной пожар еще только разгорался за спиной, когда Надар поднял руку, и старый фургон, с таким же старым водителем, со скрипом остановился рядом с ним.
***
Барная стойка возместила весь потерянный коньяк и дала шанс поставить на место пошатнувшиеся нервы. Мысли о комке насекомых в горящем номере 22 растворились в проверенном средстве. Надар не заметил название бара, и не уловил даже название самого городка, в который попал. Старик за рулем оказался понимающим человеком, и просьбу: «Отвези туда, где наливают!» исполнил идеально. И не взял денег за поездку.
Бар у дороги, на въезде в жалкий городок, был под стать вкусам Королей Захолустья и вполне отвечал всем ожиданиям. Прокуренный воздух, грязные окна, тусклые лампы и два пустующих биллиардных стола. Стойка заманивала пьяниц поближе к веренице бутылок и барным стульям, музыка бубнила что-то немелодичное, и никаких пауков в коньяке! Хотя первую рюмку Надар осмотрел, что бы убедиться в этом. После второй он перестал думать о насекомых, а после третьей смог обратить внимание на соседку по стойке.
Девчонка лет двадцати, не больше, вошла в зал, и игра на биллиарде наверняка стихла бы, если бы там кто-то играл. Шорты и завязанная на груди рубашка – в таком наряде стоит появляться скорее на снимке в журнале, чем в реальном баре на окраине мира, но именно так она и оделась. И уже минут пять, как сидела на соседнем барном стуле.
Надар отставил пустую рюмку. В голове вертелись обрывки фраз, одна глупее другой, от простого: « Привет!», до безмерно идиотского: «Мы где-то встречались!», но ни одна из них не пригодилась.
– Закрой рот! – предложила девчонка, и повернулась к нему. – Хватит пялиться, лучше закажи мне выпить. Черную Вдову, мне и ему, за его счет!
Последние слова она крикнула бармену, и две порции тут же появились на стойке. Черный напиток с красными пятнышками, похожими на окраску смертоносного паука, прятался в бокале с зонтиком, соломинками и декоративными шпажками.
Девица вынула соломинку, демонстративно облизнула ее и щелчком отбросила в сторону. Та едва не попала в лицо Надара, но он не шелохнулся, наблюдая это представление. Девица сделал глоток, прямо через край бокала, облизнула губы кончиком алого языка, и новые видения в голове Надара окончательно вытеснили пауков и пожары.
-Тут все дело в правильной закуске! – прошептала девица, и вынула шпажку из бокала. На таких шпажках обычно наколоты оливки, дольки ананаса или что-то еще, чем можно дополнить напиток.
На этой шпажке медленно помахивал лапками живой паук. Черный, покрытый жесткими волосками, он стряхивал капли напитка со своих лап, пока девица подносила его к зубам. Зубы ударили паука посреди брюшка, и зеленая слизь потекла по губам красотки, а лапки все шевелились и шевелились.
Надар заорал.
Он шарахнулся и слетел на пол с барного стула.
-Ты не выпьешь со мной? – спросила красотка, а половинка паука выползала из ее губ и упала на пол рядом с Надаром. Всего три лапы и огромные челюсти, налитые ядом. Он не мог жить, но жил, и полз к Надару. Когда лапка паука коснулась его руки, он снова заорал и кинулся к двери. Рванул ручку.
Дверь не открылась
Звуки бара за спиной смолкли. Не играла музыка, голос красотки не говорил ни слова. Воздух пах не дымом сигарет, а костром и горящими тряпками.
Надар отпустил ручку двери, и очень медленно повернулся.
И посмотрел на кровать с прожженным матрасом, стоящую посреди номера 22.
Он закрыл глаза и прочел Отче Наш, первый раз с тех пор, как закончил школу. Повернулся к двери, не глядя нащупал ручку. Она опустилась без всяких усилий, Надар вышел за порог, и только тогда открыл глаза.
Он стоял в номере 22. Дым еще поднимался от обожженного стола, и миллионы крохотных лапок скреблись под полом. Король Захолустья рванулся назад, и ударился спиной о стену. Он обернулся, но не смог найти ручку. Не смог найти дверь. Только голая стена ждала его там, где раньше был выход из номера.
Рюкзак первым вылетел наружу, унося с собой осколки стекла, и Надар вываливается из окна на траву, капая кровью из разрезанных рук. Осколки в раме кромсали тело, но Надар не тратил время, что бы и вынуть их. Окно еще существовало! Оно не исчезло, как дверь. Значит, через окно он все еще мог уйти.
Он не остановился, даже что бы поднять рюкзак, и полоса крови отметила его путь до ближайшей дороги. Он шагнул на трассу, поднял руку, и узнал машину, которая приближалась к нему. Внедорожник Королей Захолустья! Дион крутил руль, Вида высунулась в окно и махала ему руками. Надар помахал в ответ. Все закончилось! Он выбрался. Пора ехать домой.
Внедорожник прибавил газу, и Надар все еще улыбался и махал рукой, когда бампер врезался в его тело.
-Дави уродца! – кричала Вида, и это стало последним, что он услышал. Потом стало темно.
Темно было очень долго.
***
Надар открыл глаза. Свет слепил. Каждый вдох забивал гвозди под ребра. Трубки под носом закачивали в его легкие кислород. Он не смог бы сказать, что именно болит. Болело все. И это значило, что он все еще не умер.
Прошли долгие часы, пока медсестра появилась на пороге.
-О, вы очнулись, как хорошо, – безразлично порадовалась она и ушла.
Доктор сменил ее, так же равнодушный, как и медсестра.
– Вас сбила машина, – объяснил он. – Какие-то пьяные отморозки мчались по трассе, на внедорожнике с надписью «Короли Захолустья». Они размазали вас по асфальту, в кашу, и сами погибли. Их трупы даже из машины вырезать не стали! А у вас переломан позвоночник, так что ходить вы больше не сможете. Вы теперь овощ, поздравляю! Паралич и импотенция, навсегда, можете забыть о девках. Ну и больно будет адски, постоянно, всю жизнь. А обезболивающее вызывает привыкание, так что я вам его не дам. Готовьтесь!
Но к тому, что началось, нельзя было приготовиться. Надар приходил в себя и терял сознание, а когда снова приходил в себя, то молился, что бы опять потерять его. Он просил телефон, но так и не получил его. Его вещи пропали, и никто не отвечал, где он, как называется больница, или хотя бы город. Надар задавал вопросы, но снова приходила боль, и он терял сознание. Так прошла неделя. Тогда он впервые уселся в кресло с колесами.
-Привыкайте, вы же калека, и теперь это все, что у вас есть в жизни. Только это кресло! – подбодрил врач.
Неделю Надар учился крутить колеса, забираться на унитаз, и умолял дать ему обезболивающее.
-Мы сделали все, что могли! – сказал врач к началу третей недели ада. – Вам пора выписываться.
-Мне надо позвонить родным! – ответил Надар. – Меня заберут.
-Нет, не заберут. Я проверил номер, который вы называли. Кажется, у вас дома был пожар, и все ваши родным сгорели живьем. А вам пора домой, к их жаренным трупам. Парни, помоги ему найти выход, я его выписываю.
Надар кричал и ругался, как мог, но мало что можно сделать, если не способен даже встать с кресла. Его вывезли из больницы. Одинокое здание стояло прямо посреди леса, без парковки, без дорог, без других построек.
-Кресло верни! – сказал санитар. – Оно больничное. Себе сам купишь, как до магазина доползешь.
Сильная рука сдернула Надара с места, и он плашмя повалился в траву. Он кричал, лежа в траве, пока санитары увозили кресло. Трава кишела жизнью. Муравьи тащили куда-то большую муху, кузнечик скакал по своим делам. Огромная сколопендра ползла среди них, как тираннозавр мира членистоногих. Ее лапки поднимались и опускались, легонько постукивая по траве.
Надар смотрел на нее, и не мог пошевелиться. Когда ножки сколопендры опустились на его лицо, он снова закричал, а когда она заползла в нос, опять стало темно.
Он открыл глаза и посмотрел в пол, покрытый давно облупившейся краской. В воздухе пахло гарью и жжеными тряпками. Он узнал этот запах. Надар пошевелился, и почувствовал свои ноги. Он перевернулся на спину, без всякой боли, и сел на полу номера 22, из которого так и не вышел.
Дверь номера тихо открылась. Она звала, манила, приглашала снова попробовать уйти. На коленях он подполз к выходу, выглянул наружу, и захлопнул дверь. Хватит! Еще раз его не провести. Из номера 22 не уйти так запросто. Он сидел на полу, и ждал спасения. Короли Захолустья не оставят его, они придут. Надо только дожить до утра.
***
Утро пришло, и рев моторов, смешанный с громкой музыкой и воплями, провозгласил приезд Королей.
-Где этот придурок? Номер пустой!
-Сам ты придурок, он в 22, а не в 32! Вот тут!
Дверь распахнулась. Дион вошел в обгоревший номер.
– Капец, чувак, ты странный, конечно! – сказал он, пока Надар сидел на полу и плакал. – Ты тут костер развел, что ли? Погнали уже домой!
Надар поднялся. Он не казался человеком, который твердо стоит на ногах, и Короли помогли дойти до машины. Он закрыл глаза и не открывал их до самого дома. Он молился и бормотал что-то себе под нос, но номер отпустил его. Самозваный Король Захолустья ехал домой.
Он уснул на кровати в собственной квартире, и не был уверен, где проснется. Но проснулся там же, где и уснул, на своей кровати. Он вернулся домой!
Сон, выпивка, душ, еще раз выпивка, а потом хороший обед с доброй выпивкой, помогли успокоить нервы. Безумие номера 22 отступало. Он засыпал и просыпался, и с каждым днем все меньше боялся открыть глаза и увидеть прожженный матрас на кровати номера 22. Несколько дней ушло, что бы понять, что все осталось в прошлом. И почти месяц, что бы поверить в это, забыть о кошмаре.
Никто не упрекнул его за плохую память. Надар забыл про день рождения Виды, но Короли Захолустья привыкли терпеть друг от друга дикие выходки, и забыть о празднике – самое малое, что он мог учудить, не опасаясь осуждения.
Орущая музыка, много пива, жареное мясо, и кекс со свечкой вместо торта – вот это праздник в стиле Королей! Надар сидел рядом с Видой, и тянул пиво прямо из горлышка.
-А ты мне задолжала, между прочим! – объявил он.
-Ага, жди! Это ты без подарка приперся! – она возмущенно фыркнула.
-Нет, серьезно! Я же переночевал в номере! А ты мне обещала приз.
-Это ты про то, как сидел на полу и ныл, как ребенок? Это что ли «переночевал в доме с привидениями»? Хнык-хнык, мне страшно, увезите меня домой! – передразнила она. – Хотя, ладно! Обещала же. Пошли.
-Серьезно? – Надар выронил бутылку.
-Хочешь, что бы я передумала? – спросила Вида.
Этого Надар не хотел.
Найти пустую кровать в доме, полном пьяных гостей, удалось не сразу. Надар с трудом держался на ногах, и еще сложнее оказалось совладать с застежкой на собственных штанах.
-Давай уже, алкашина! Я все сама сделаю! – Вида убрала его руки в стороны, и бегунок молнии скользнул вниз.
-Хочешь меня? – спросила она.
Влажные губы манили, и обещали наслаждения.
-Хочешь меня? – снова спросила она, и тонкая черная лапка высунулась изо рта.
-Хочешь меня? – спросила Вида, и губы ее уже не двигались.
Черная сколопендра выползла наружу, и плюхнулась на пол. Надар опустил глаза. Он стоял на полу, покрытом толстым слоем хитиновых тел с тонкими лапками, усиками и челюстями.
В этот раз на крик уже не было сил. Он молчал и не двигался, пока алые губы Виды коснулись его рта, запуская в него клубок крохотных паучков. А когда они начали кусать его язык, спускаться по горлу, прогрызать себе путь из желудка наружу, кричать он уже не мог. Он ждал тьмы, а она все не наступала.
Сигнал клаксона заставил его вздрогнуть. Он сел на кровати номера 22.
-Эй, гоблин ушастый, выходи! Пора домой! – позвал его голос Диона.
Звать пришлось долго, но никто из Королей не заходил внутрь. Надар поднялся и потянул ручку двери. Она открылась. Снаружи не было ни пауков, ни огня. Короли проклинали его последними словами, пока Надар стоял на пороге номера. Он вдохнул, закрыл глаза, и не смог сделать шаг. Только со второй попытки удалось оторвать ногу от пола и шагнуть за порог номера. Дверь медленно закрылась за его спиной.
***
Внедорожник Королей плутал по проселочным дорогам.
-Угораздило же связаться с придурком! – Дион крутил руль и ругался без остановки. – Где этот гребаный отель?
-Вот, вон он! Сворачивай! – Вида сама крутнула руль, и машина едва не слетела с дороги.
Ей досталась новая порция проклятий.
-Точняк, вот он! – Дион торжествующе ударил по клаксону, когда старые домики отеля вынырнули из-за поворота.
-Какой номер, он говорил, 32?
-Вроде 22. Вот он – слева!
Дион вдавил тормоз в пол и внедорожник занесло. Он оставил за собой полосу вырванной травы и замер перед номером 22.
-Прибыли! Все пожалуйте на выход! – Дион вышел наружу и пустил пивную банку по высокой дуге. Полет окончился точным ударом в дверь с табличкой «22».
-Эй, гоблин ушастый! Выходи, домой пора!
Дион пнул дверь. Ни звука. Он дернул ручку, и двери открылись.
Надар сидел на кровати, лицом к стене. Номер 22 отлично сохранился после многих лет запустения. Ни пыли на полу, ни разбитых окон, идеально чистый матрас на кровати.
-Эй, домой пошли!
Никакой реакции. Дион подошел и заорал над самым ухом Надара:
-Домой пошли, придурок!
Надар медленно повернул голову.
-Отсюда нельзя уйти, – ответил он. – Тут нет двери. И тебя тут нет. Дверь – это обман, я на это больше не поведусь.
-Ты вообще тут ку-ку, что ли? – удивился Дион. – Я тут. Вон дверь. Утро пришло, поехали!
Надар покачал головой.
-Двери нет. Я понял, это все не настоящее. И дверь не настоящая. Уйти нельзя, все обман. Я все равно обратно вернусь.
-Так, хорош гнать! – Дион дернул его за руку и потащил к двери. Когда Надар заорал, Дион отпустил руку и отступил в сторону. Это уже не походило на шутку.
-Я знаю, чем все кончится! – сказал Надар. – Я больше с тобой никуда не пойду. Отсюда нет выхода. Ты не настоящий! Я больше не поведусь, понятно? Я понял, дверь – это обман.
Он вернулся назад и снова сел на кровать, лицом к стене. Он не такой дурак, что бы еще раз пытаться уйти из номера 22!
***
-Короче, хочешь еще прикол?
Санитар психиатрической клиники Артиаполиса любил свою работу и порой находил ее очень забавной.
-Да что там у тебя опять? – его молодой коллега раздраженно оторвался от кучи бумаг на столе.
-Новый придурок приехал! Такой же, который в дверь не верит! Прикинь, то же сидит в углу, я ему выход показываю, а он только: «Двери – это обман, уйти нельзя, я больше никуда не пойду!». Их на ферме разводят, что ли? На моей памяти это третий уже. И все думают, что они в каком-то отеле, из которого все равно не уйти, так что и пытаться даже не надо.